И. Литвиненко

 

Литература Дальнего Востока

 

Краткий обзор
 

Региональной литературы не существует. Выражение «дальневосточная проза», или «уральская поэзия», или «сибирский роман» вовсе не означает, будто речь идет о каком-то «региональном» качестве литературного творчества и его результатах. В каждом таком случае имеется в виду отдельная жизнеспособная ветвь, произрастающая на общем древе российской многонациональной литературы. И чем больше таких ветвей на литературном древе, тем богаче его крона и крепче корни.

Каждая ветвь имеет свою собственную листву, своеобразное расположение и самостоятельное значение. Какие же особенности определяют место и значение дальневосточной литературной ветви? Найти точный и в то же время исчерпывающий ответ на этот вопрос — нелегкое дело; это тема для большого и глубокого исследования. Но основные штрихи, наверное, можно наметить.

Первое, что приходит в голову, когда задумываешься об истоках и первых движениях литературного процесса на Дальнем Востоке, о тех изначальных и принципиальных обстоятельствах, которые формировали его своеобразие, «лица необщее выражение», — это природная, географическая, историческая уникальность дальневосточного региона.

Природа Приамурья и Приморья, Сахалина, Камчатки, Чукотки — богатая, красочная, неповторимая — испокон веков удивляет и восхищает всех, кто живет рядом с ней, изучает ее, осваивает, воспевает (а в наше время должен уже и защищать). История открытия и освоения Дальнего Востока — это многостраничная летопись великого народного подвига, значение которого в общероссийской истории и современности трудно переоценить. Нынешние дальневосточники, достойные продолжатели великого похода «встречь солнца», по праву гордятся своей родословной.

С законной гордостью называют имена своих выдающихся предшественников и дальневосточные литераторы. Еще в семнадцатом веке М. В. Ломоносов воспел в торжественных строфах патриотический порыв «колумбов росских», которые, «презрев угрюмый рок», устремились к неведомым землям, чтобы помочь родной державе «досягнуть в Америку»… Что вдохновило М. В. Ломоносова на возвышенный слог оды? Он был восхищен, прочитав описания странствий и подвигов русских землепроходцев, впервые достигших берегов Амура и северовосточных бухт, проливов и островов.

Драматические перипетии морского похода Семена Дежнева на реку Анадырь, яркие подробности жизни и быта амурских аборигенов, забайкальские злоключения неистового протопопа Аввакума, камчатские «скаски» Владимира Атласова и «Описания земли Камчатки» С. П. Крашенинникова, «Сказание о великой реке Амуре», составленное русским путешественником и дипломатом Н. Г. Спафарием, «Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к Американским берегам», «Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, написанное сим последним», «Записки флота капитана Головкина о приключениях его В плену у японцев», «Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России» Г. И. Невельского — эти и другие литературные первоисточники ложились в основу того общественного интереса, который, нарастая и распространяясь, способствовал новым путешествиям на восток, новым географическим и естественнонаучным открытиям, новым книгам.

Мечты и планы, связанные с Дальним Востоком, раздумья и заботы об этой земле и се людях оставили след в творчестве и биографии В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского… Если бы не роковой выстрел, оборвавший жизнь великого Пушкина, в числе творений пушкинской музы наверняка оказалась бы и книга о Камчатке — один из перечеркнутых смертью замыслов… Среди первых «дальневосточных» книг, занявших место в русской литературной классике, — «Фрегат «Паллада» И. А. Гончарова, «На Востоке» С. В. Максимова, «Шаг за шагом» И. В. Федорова-Омулевского, «Остров Сахалин» А. П. Чехова.

У современных дальневосточных писателей — широкое и благодарное поприще. Их творчество опирается не только на достижения русской классической литературы, но еще и на традиции, заложенные их предтечами и земляками — от Крашенинникова и Головнина до Тан-Богораза, Арсеньева, Федосеева… Дальневосточное литературное поприще обеспечено богатством и разнообразием материала, самой жизнью предоставленного писателям для глубокого осмысления и художественного отображения.

К началу двадцатого века дальневосточная тема обозначилась как одно из наиболее самостоятельных и самоценных идейно-тематических направлений в русской реалистической литературе. Острота постановки злободневных социально-нравственных и социально-экономических проблем, стремление к поиску наиболее эффективных способов и путей их разрешения, а отсюда — отчетливо выраженная публицистичность, — вот одна из характерных примет воплощения дальневосточной литературной темы. И здесь же — почти неизменное желание авторов преодолеть провинциальную замкнутость, выйти за рамки чисто региональных интересов и приоритетов. Отдавая свой талант и мастерство любимому краю, создавая яркие образы земляков, писатели-дальневосточники стремятся к тому, чтобы их сочинения достойно вписывались в общероссийский и общесоюзный литературный контекст, чтобы в созданных ими человеческих образах читатели узнавали не только жителей и работников дальневосточного края, но находили бы черты характера и приметы судьбы нашего современника в широком смысле этого слова. Жителя Советской страны. Современника с большой буквы.

Размышляя над страницами книг дальневосточных авторов и пытаясь определить характерные признаки их творчества, известный советский критик В. Сурганов отмечал, что «…писатель-дальневосточник — это само по себе примечательное явление. Для дальневосточных литераторов характерно удивительно острое ощущение очень непростого единства человека и первозданной природы — грозно-величавой в разгуле всех мыслимых на земле стихий, из коих, наверное, все-таки самая могучая и, в отличие от тайфунов, цунами, землетрясений, вулканических извержений и гигантских таежных пожаров, действующая постоянно и труднооборимо — стихия Пространства».

О том, как на Дальнем Востоке усилиями многих талантливых людей утверждались, развивались и обогащались своеобразные формы и традиции литературного творчества, обретая все новые черты, выразительные средства, идейно-тематические и сюжетные особенности, — подробно рассказывается во вступительной статье к первому выпуску биобиблиографического справочника «Писатели Дальнего Востока» (Хабаровск, 1973 г.). В настоящем издании, существенно дополненном новыми сведениями, есть смысл, не повторяя уже сказанного, коротко остановиться на тех переменах, что произошли в литературном процессе на Дальнем Востоке за последние пятнадцать лет.

Этот период, по сравнению с более отдаленными временами, не был особенно плодотворным. Литература, связанная с художественным и публицистическим осмыслением дальневосточной истории и, особенно, современности, не обогатилась масштабными по замыслу и яркими по воплощению произведениями, хотя за эти годы и вышли в свет сотни новых книг — романов, повестей, рассказов, поэм, стихотворений, публицистических очерков, литературно-критических статей, — в большинстве этих книг художественная правда, постижение характеров и обстоятельств не поднимаются выше привычного среднего уровня.

Объяснить это можно многими причинами — как объективного, так и субъективного свойства. Но главная из этих причин заключается, вероятно, в том, что в истории нашего общества пятнадцатилетие от начала семидесятых до середины восьмидесятых годов отмечено знаком застоя, полуправды, деловой и духовной скованности. Неправомерные смещения и провалы в сфере общественных ценностей и критериев привели к массовому, всенародному самообману, к искажению наших взглядов на собственное общество, на его историю и сегодняшний день. И нисколько не удивительно, что в этих условиях оказались искаженными и общепринятыми оценки некоторых произведений современной советской литературы. Одни книги, не представляющие значительной художественной или публицистической ценности, неправомерно возвеличивались и возводились чуть ли не на классический пьедестал, удостаивались высших государственных премий, и в то же время значение других, действительно замечательных литературных творений столь же неправомерно принижалось или даже вовсе перечеркивалось, а авторы таких книг нередко подвергались гонениям.

Теперь, под воздействием очистительных идей Апреля, наступило время для трезвой переоценки духовных и художественных накоплений, в том числе и литературных. Перестройка в сфере культуры и литературы лишь начинается, но уже видны ее первые результаты. Возвращаются к читателю «забытые» имена и «запрещенные» произведения, происходит выпрямление тех искривлений массового читательского сознания, что накопились в период общественного застоя и привычной, обыденной полуправды, которая хуже лжи. Эти благотворные перемены в сфере художественной культуры не могут не привести и к более ясному, очищенному от стереотипов и предвзятости, представлению о подлинных и мнимых ценностях в литературе Дальнего Востока.

Некоторые привычные нам «громкие» писательские имена будут отныне звучать уже не так громко, как раньше, а иные скромные или вовсе неизвестные — наоборот, зазвучат в полную силу, как это происходит, например, с прозаиком Be. Н. Ивановым, поэтом А. Несмеловым. Предметом оживленной дискуссии в критике становятся произведения А. Фадеева, В. Ажаева, П. Проскурина и других известных писателей, в творчестве которых наиболее полно воплотились идеологические и эстетические принципы социалистического реализма, да и сам этот термин попал в перекрестье острого полемического обсуждения.

В условиях гласности, в атмосфере плюрализма мнений и здоровой дискуссионности все это представляется не просто возможным или уместным, но и необходимым, ибо в паши дни, наконец, получает практическое воплощение старое доброе правило, которое гласит, что истина рождается в споре. Важно только соблюдать джентльменские правила спора и стремиться именно к истине, а не к сведению личных или групповых счетов, как это, к сожалению, иногда происходит в журнальной и газетной полемике… Нам, свидетелям и участникам нынешних споров о литературе, предстоит познать и освоить новую, более точную и объективно-справедливую систему духовных и художественных ценностей. Но уже сейчас ясно главное: творчество современных советских писателей нуждается не в комплиментах или порицаниях, а во внимательном и доброжелательном, строгом и требовательном разговоре, в глубоком анализе и серьезных обобщениях.

Минувшее литературное пятнадцатилетие предстает в виде довольно насыщенной и пестрой картины фактов, событий, явлений: Количество новых книг, созданных за это время дальневосточными авторами и выпущенных в свет не только местными, но и центральными издательствами, исчисляется многими сотнями. На свойственном им художественном уровне продолжали работать ветераны дальневосточных писательских организаций — В. Н. Александровский, М. П. Белов, И. П. Ботвинник, В. М. Ефименко, В. И. Клипель, В. В. Леонтьев, Н. И. Максимов, Б. И. Миллер, Н. Д. Наволочкин, Н. М. Рогаль, В. П. Сысоев, Г. Н. Хлебников, Ю. А. Шестакова, О. С. Щербановский и другие. К сожалению, некоторые из этих писателей недавно ушли из жизни… Ряды профессиональных литераторов в эти годы заметно пополнились новыми интересными именами, в числе которых Л. Н. Князев, В. В. Коренев, В. С. Еращенко, С. П. Кучеренко, Л. В. Магистрова, Г. Т. Малышев, Л. И. Миланич, В. М. Федоров, Б. П. Репин, Н. А. Тарасов, М. П. Финнов, Е. В. Гропянов, Н. В. Санеев, Ю. Ф. Манухин, Н. П. Рыжих, А. А. Пчелкин, Е. Ф. Рожков, Г. А. Ненашев и еще многие. Окрепло дарование литераторов, представляющих малочисленные коренные народности, которые сравнительно недавно обрели свою письменность, — нанайцев Г. Г. Ходжера, А. А. Пассара, П. А. Киле, чукчей Ю. С. Рытхэу и А. А. Кымытваль, ульча А. Л. Вальдю, а на смену им уже подрастает талантливая молодежь — нанайцы Анна Ходжер, Валентин Гейкер, эскимоска Зоя Ненлюмкина, чуванка Татьяна Ачиргина, ульчи Прокопий Лонки, Мария Дечули…

Одна из характерных особенностей минувшего пятнадцатилетия — то, что наряду с уверенными голосами писателей-профессионалов как никогда громко и отчетливо звучали голоса молодых (и сравнительно молодых) — тех, кто не только сумел заявить о себе ярким литературным дебютом, но и заметно продвинулся по пути творческого самоутверждения и совершенствования.

Владивостокский поэт и прозаик Юрий Кашук по количеству и, главное, качеству своих сочинений давно достиг профессионального уровня. Читателям известно несколько поэтических сборников этого автора. Его оригинальная и красочная книга «Месяцелов», а также роман на темы дальневосточной истории «Железная береза», напечатанный в журнале «Звезда» и выпущенный отдельной книгой издательством «Советский писатель», удостоились заинтересованного внимания критики. Уверенно развивают свое дарование молодые прозаики Владимир Илюшин, Виктор Пожидаев, Анатолий Лебедев, Александр Гребенюков, Виктор Заводинский, Леонид Симачев, Тамара Чинарева, издавшие уже не одну книгу, а также прозаики Владислав Лецик, Владимир Данилушкин, Виктор Зиновьев, Владимир Вещунов, Александр Гринько, Анатолий Полищук, Татьяна Гладких, поэты Александр Романенко, Раиса Мороз, Александр Радушкевич, Юрий Белинский, Александр Куликов, Иван Шепета и другие многообещающие авторы.'

В творчестве многих молодых литераторов счастливо соединяются талант и труд, уважение к традициям и чувство нового, опыт собственной жизни и широкая эрудиция, творческая дерзость и гражданское здравомыслие. Молодые прозаики и поэты — надежный резерв дальневосточных писательских организаций. Активное и плодотворное развитие творческого «подроста» позволяет с уверенностью говорить о том, что дальневосточная литературная эстафета перейдет — и уже переходит — в надежные руки.